Верховный Суд Российской Федерации в своих решениях неоднократно подчеркивал, что результаты оперативно-розыскного мероприятия могут быть положены в основу приговора лишь в том случае, если они получены в соответствии с требованиями закона и свидетельствуют о наличии у лица умысла на совершение преступления, формировавшегося независимо от деятельности сотрудников оперативных подразделений.

В подтверждение данного положения можно привести дело по приговору Советского районного суда г. Казани Республики Татарстан от 1 августа 2012 г. в соответствии с которым, гражданин осуждён по ч.3 ст.204 УК РФ (в редакции Федерального закона от 4 мая 2011 г. № 97-ФЗ).

Суть дела такова. Оперативный сотрудник под видом обычного гражданина, обратился к осужденному, который являлся председателем правления садового некоммерческого товарищества с просьбой выдать справку о том, что он выращивает в данном садовом товариществе сельскохозяйственную продукцию. Естественно, оперативник ничего не выращивал и справка содержала ложные сведения. Указанный документ давал право его получателю на предоставление торгового места на рынке.

Кроме того, к указанным действиям, сотрудниками правоохранительных органов была привлечена гражданка, которая обращалась от имени «зашифрованного» оперативника к председателю. За выдачу справки председателю было уплачено вознаграждение. Все действия проходили в рамках оперативно-розыскного мероприятия- оперативный эксперимент, предусмотренного ст. 6 Федерального закона от 12.08.1995 N 144-ФЗ “Об оперативно-розыскной деятельности”. Председатель садового товарищества при получении денег был задержан. Обвинительный приговор был поддержан и Верховным судом Республики Татарстан.

Теперь немного предыстории. Дело в том, что борьба с не совсем чистыми и правомерными действиями сотрудников правоохранительных органов ведется уже достаточно давно. И на острие этой борьбы находится адвокатское сообщество, которое долгое время  выступало против провокационных действий оперативных сотрудников. Еще в 2007 году в упомянутый Федеральный закон «Об ОРД», статью 5, было добавлено положение о том, что органам (должностным лицам), осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, запрещается подстрекать, склонять, побуждать в прямой или косвенной форме к совершению противоправных действий (провокация).

Какие основные этапы этой борьбы. При документировании противоправной деятельности лиц, причастных к незаконному обороту наркотических средств, оперативные сотрудники часто разыгрывали следующий фокус. Наркозависимый, который сотрудничал с правоохранителями связывался с лицом из своего круга, прося приобрести для него наркотики в долг, а при встрече он деньги за наркотики отдаст.

По сути, лицо приобретало наркотическое средство не для себя, а для другого человека, и относилось к ним не как к своим. Позже, при взаимной передачи наркотиков и денег лицо задерживалось, но не за приобретение наркотиков, а за их сбыт. Годы борьбы, тысячи несправедливо осужденных по все России – это цена того, что, наконец,   начала изменяться квалификация указанного деяния и люди привлекаются не к сбыту, а к пособничеству в приобретении.

Но это еще не все. Для увеличения показателей собственной раскрываемости оперативные сотрудники проводили не одно, а несколько однотипных ОРМ (оперативно-розыскное мероприятие): либо проверочная закупка, либо оперативный эксперимент. Просто лицо, в отношении которого проводились ОРМ, сразу после них не задерживалось. Проводилось три, четыре, пять проверочных закупок, в ходе последней лицо задерживалось и вменялось ему ни один эпизод преступной деятельности, а все сразу. Хотя, что мешало лицо изобличить сразу и не провоцировать его на совершение последующих действий?  Этот прием тоже постепенно уходит в прошлое.

Так что же с делом, о котором я упомянул в начале? Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор отменила, дело прекратила, указав, что органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, запрещается подстрекать, склонять, побуждать в прямой или косвенной форме к совершению противоправных действий.

В уголовном деле не имеется доказательств того, что председатель садового некоммерческого товарищества совершил бы преступление без вмешательства сотрудников правоохранительных органов.